Биография

Луговской Владимир Александрович [18 июня (1 июля) 1901, Москва — 5 июня 1957, Ялта, похоронен в Москве], русский советский поэт.

Родился в семье учителя. Окончил Военно-педагогический институт (1921).

До 1924 служил в Красной Армии. Печататься начал в 1924. Первые книги стихов — «Сполохи» (1926) и «Мускул» (1929).

Лучшие произведения Луговского 20-х гг. проникнуты романтикой Гражданской войны 1918—20, искренним революционным пафосом («Песня о ветре» и другие). Состоял в Литературном центре конструктивистов (ЛЦК).

Книга «Страдания моих друзей» (1930) знаменовала разрыв с конструктивизмом, стремление творчески осмыслить новые явления действительности.

В 1932 опубликовал книгу стихов «Европа», в 1933 — книгу поэм «Жизнь», в 1935 — поэму «Дангара», в 1936 — книгу стихов «Каспийское море», в 1941 — «Новые стихи».

Одно из главных произведений Луговского — поэтическая эпопея «Пустыня и весна» (книги 1—4, 1930—54), посвященная преобразованию Средней Азии, — проникнуто пафосом борьбы за социализм.

В последние годы жизни поэт пережил новый творческий подъём: книги «Солнцеворот» (1956), «Синяя весна» (опубликованы 1958) отмечены высокой зрелостью лирико-философского осмысления действительности.

Высшее достижение творчества Луговского — «Середина века» (опубликована 1958), книга поэм философской направленности, которую сам поэт называл «автобиографией века».

Отличительные черты поэтического стиля Луговского — напряжённый лиризм, эмоциональность образного мышления.

В 1960 вышел сборник статей Луговского «Раздумье о поэзии».

Переводил азербайджанских, армянских, узбекских, литовских поэтов и поэтов социалистических стран.

Награжден орденом «Знак Почёта» и медалями.

Л. И. Левин

ЛУГОВСКОЙ Владимир Александрович [1901—] — современный поэт. Сын преподавателя словесности. Учился в гимназии. С 1918 по 1924 с небольшим перерывом находился в Красной армии. Был на фронте. Окончил Военно-педагогический институт, был курсантом, военным инструктором, полевым контролёром. Много путешествовал. Первый председатель правления клуба Федерации советских писателей, один из организаторов ЛОКАФ (Литературного объединения Красной армии и флота) и «Коммуны поэтов». Печататься начал с 1924 в журнале «Новый мир». В начале 1930 Луговской вышел из группы конструктивистов и был принят в члены РАПП.

В первой книжке стихов Луговского «Сполохи» [1926] основным мотивом творчества являются бесшабашная «ушкуйническая удаль», «молодечество», соединённое с неудовлетворённостью сегодняшним днём: «Пусти меня, мамка, не то печь сворочу», восклицает лирический герой Луговского; но тут же весьма многозначительная оговорка: «Нет ещё стран на зелёной земле, где мог бы я сыном пристроиться». Ощущение этой социальной непристроенности, характерное для ранних стихов Луговского, во второй книге стихов поэта («Мускул», 1930) начинает перерастать в деляческие «бизнесменские» настроения. Неслучайно, что творческий путь Луговского времён «Мускула» связан с путями всей группы конструктивистов, куда организационно входил и Луговской. В «Мускуле» начинается процесс борьбы внутри поэтического стиля Луговского, борьбы рационального деляческого начала с «изюминкой бессмыслинки», физиологического иррационализма, составляющей неотъемлемую особенность поэзии Луговского. Эта борьба, являющаяся отражением двух противоречивых сторон бытия мелкобуржуазной интеллигенции, идущей к пролетариату, является основным и движущим в творчестве Луговского.

Классовый эквивалент этих мотивов Луговского — буржуазно-деляческие настроения, выраженные в неотчётливой, правда, форме и свойственные части советской технической интеллигенции конца восстановительного периода. Устремлённость к пролетариату для Луговского этого периода несомненна, но она выражена в формуле самообезличивания, жертвенного растворения своего «я», пронизана мотивами интеллигентского покаяния («Хочу позабыть своё имя и званье, / На номер, на литер, на кличку сменять»). В «Мускуле» Луговской декларирует жажду осмысленной производственно-утилитарной деятельности. Герой Луговского — «делатель вещей», «техник и жмот», «очкастый механик». Одновременно гражданская война — одна из основных тем «Мускула» — дана в ритме сплошного наступления, мажора, безудержного стихийного вихря. Герой Луговского — тренированный загорелый пловец — противопоставлен бездеятельной пассивной среде — «царству пробок и парусины». О значительном идейном росте поэта свидетельствуют его последние книги — «Страдания моих друзей» [1930] и «Большевики пустыни и весны» [1931]. Мотивы иррационального восприятия мира ещё не окончательно вытравлены из творчества Луговского. Однако нейтральное делячество и техницизм начинают заменяться гораздо более отчётливыми политическими идеями. В ряде стихов Луговской с большим пафосом и убедительностью декларирует свою кровную связанность с эпохой, с классовой борьбой пролетариата. В поэме «Повелитель бумаги» берётся под идейный обстрел программа поведения старой обособляющейся в себе интеллигенции. Появляются у Луговского и отчётливые мотивы ненависти к классовому врагу пролетариата (кулак, новый буржуа). Лирический герой Луговского обращается к республике с просьбой простить ошибки и, «взяв в переделку», «двинуть, грохоча, вперёд».

«Страдания моих друзей» — книга перелома, не свободная вследствие этого от некоторых болезненных ноток, характерная пассивным желанием отдать себя в «переделку» эпохи. «Большевики пустыни и весны» — образ, который вырастает у Луговского в результате усиливающегося контакта поэта с процессом социалистической стройки. Героизм первой колхозной посевкампании Туркестана, социалистическая борьба за хлопок находят в Луговском своего восторженного певца. Процесс переделки сознания поэта в сторону сближения с пролетариатом вступил в новую высшую фазу: из попутчика рабочего класса Луговской превращается в его союзника, овладевающего (хотя и противоречивыми путями) мировоззрением пролетариата. Эта тенденция ярко отразилась в последнем сборнике «Европа», где поэт раскрывает кризис современной капиталистической системы в чётких, социально насыщенных образах старого и нового мира.

Западно-европейские пролетарии, обращённые лицом к СССР, и буржуа, занятые безнадёжными попытками реставрировать социальный организм Европы, мировой фашизм, подготовка бойни против СССР — вот основные социальные силы, изображённые в последних стихах Луговского. Не до конца преодолевший романтическую абстрактность художественного метода, не умеющий подчас дать показа конкретных человеческих образов, Луговской на сегодняшнем этапе своего творчества однако закономерно входит в русло пролетарской поэзии.

Творчество Луговского чрезвычайно богато достижениями современной поэтической техники. Богатство и разнообразие стихотворных приёмов Луговского ставят его в ряд крупных мастеров современной поэзии.

Библиография: I. Сполохи, изд. «Узел», М., 1926; Мускул, изд. «Федерация», М., 1929; Страдания моих друзей, изд. «Федерация», М., 1930; Большевики пустыни и весны, изд. «Молодая гвардия», Москва, 1930; То же, ГИХЛ, Москва, 1931; Избранные стихи, изд. «Огонёк», Москва, 1930; Стихи, ГИХЛ, М., 1931; Моё поколение, изд. «Федерация», М., 1932; Европа, изд. «Федерация», Москва, 1932; Мой путь к пролетарской литературе, «Известия», май 1932.

II. Зенкевич М., Рецензия на «Сполохи», «Печать и революция», 1927; Зелинский К., Кентавр революции, «На литературном посту», 1929, VI; Его же, Поэзия как смысл, Москва, 1929; Сретенский Н., Владимир Луговской, журнал «На подъёме», 1929, № 11; Тарасенков Ан., Рец. на «Мускул», «На литературном посту», 1929, № 14; Его же, На путях преодоления конструктивизма, журнал «Книга и революция», 1930, № 25; Левин M., Рец. на «Большевики пустыни и весны», «Молодая гвардия», 1931, № 22—23.