Биография

ГНЕДИЧ Николай Иванович [1784—1833] — русский поэт и переводчик. Перевёл трагедию Дюсиса «Абюфар», Вольтера «Танкред», Шиллера «Заговор Фиеско в Генуе», целый ряд новогреческих народных песен, переделал трагедию Шекспира «Король Лир». Прославился переводом «Илиады» Гомера. До Гнедича «Илиада» была переведена прозой два раза: Якимовым в 1776 и Мартыновым в начале XIX в.; кроме того, в 1787 были переведены первые шесть песен «Илиады» (александрийскими стихами) Костровым. Гнедич первоначально продолжил перевод Кострова, но затем приступил к переводу «Илиады» гекзаметром. В 1829 вышел в свет его полный перевод «Илиады», встреченный весьма сочувственно Пушкиным, а впоследствии и Белинским. Некоторые исследователи, как например Ордынский и Галахов, считали, что «Илиада» в переводе Гнедича, изобилующем архаизмами, потеряла свою простоту, представлена в приподнято-торжественном, риторическом стиле. Достоинства перевода Гнедича — в точной передаче подлинника, силе и яркой образности языка.

Как поэт Гнедич остановился на распутьи между отживавшими традициями классицизма и новыми веяниями поместного сентиментализма, представленными Жуковским, с которым Гнедича сближают мотивы сентиментальной грусти и мечтательность, культ созерцания и пр. Из оригинальных произведений Гнедича выделяется идиллия «Рыбаки» (СПБ.,1821).

Библиография: I. Полное собр. сочин. под ред. Н. М. Виленкина-Минского, 3 тт., СПБ., 1884. В 1905, в прилож. к журн. «Север», 3 тт.

II. Тихонов П., Н. И. Гнедич [1784—1884]. Несколько данных для его биографии по неизданным источникам, СПБ., 1884; Пономарёв С. И., Н. И. Гнедич, «Русская старина», 1884, т. XLIII.

III. Венгеров С. А., Источники словаря русских писателей, т. I, СПБ., 1900; Мезьер А. В., Русская словесность с XI по XIX стол. включительно, ч. II, СПБ., 1902; Владиславлев И. В., Русские писатели, изд 4-е, Гиз, Л., 1924.

Литературная энциклопедия: В 11 т. — [М.], 1929—1939.

Гнедич, Николай Иванович - поэт, знаменитый переводчик «Илиады», родился в 1784 г. в Полтаве. Родители его, небогатые потомки старинного дворянского рода, рано умерли - и уже в детстве поэт познал одиночество, ставшее уделом всей его жизни. В детстве же Гнедича посетила оспа и не только изуродовала его лицо, но лишила правого глаза. Всё это оставило на характере поэта печать замкнутости, и если он не очерствел в эгоистической печали, то лишь благодаря врождённой энергии и рано пробудившейся любви к умственному труду.

Шестнадцати лет поступил он в Московский университет, где пробыл три года. Здесь он основательно ознакомился с латинской и греческой литературой, пристрастился к Шекспиру и Шиллеру и обнаружил большой декламаторский талант, играя на сцене университетского театра. Переезжая из Москвы в Петербург для приискания места, Гнедич успел издать две переводных трагедии («Абюфар» Дюсиса, и «Заговор Фиеско в Генуе» Шиллера) и один оригинальный роман из испанской жизни, исполненный чудовищных злодейств и приключений.

В Петербурге Гнедич определился на службу в департамент министерства народного просвещения. Его стихи, оригинальные и переводные, равно как искусное чтение, открыли перед ним дома графа Строганова и А. С. Оленина. Благодаря покровительству последнего, Гнедич в 1811 г. был избран в члены российской академии и назначен библиотекарем публичной библиотеки, где прослужил до 1837 г., живя в соседстве и тесной дружбе с Крыловым. Благодаря славе отличного чтеца, он сошёлся с знаменитой красавицей-актрисой Семёновой, с которой проходил все роли её обширного репертуара и для которой переделал трагедию «Лир» и перевёл «Танкреда» Вольтера. Эта дружба была счастьем и мукой его одинокой жизни. Из оригинальных произведений Гнедича лучшим считается идиллия «Рыбаки» , где имеется классическое описание петербургских белых ночей, цитируемое Пушкиным в примечании к «Евгению Онегину». Искренностью и глубокой грустью веет от нескольких его лирических пьес; таковы:«Перуанец к испанцу», «Общежитие» , «Красоты Оссиана» , «На гроб матери», «К другу» . Прозаические сочинения Гнедича обнаруживают большое образование и вкус, а сделанный им перевод простонародных новогреческих песен замечателен по чистоте и силе языка.

Но слава Гнедича основана, главным образом, на его переводе «Илиады». До Гнедича «Илиада» была переведена прозой два раза: Якимовым в 1776 г., а потом Мартыновым, в начале нашего столетия. Сверх того, в 1787 г. были напечатаны первые шесть песен «Илиады» в стихотворном переложении Кострова, сделанном александрийскими стихами. Гнедич решился продолжать дело Кострова и в 1809 г. издал в свет 7-ю песню «Илиады», переведённую тем же размером. В 1813 г., когда Гнедич дописывал уже 11-ю песнь, С. С. Уваров обратился к нему с письмом, в котором доказывал превосходство гекзаметра над александрийским стихом. Письмо это вызвало возражения Капниста, Воейкова и др.; но пока шёл спор, возможен или невозможен русский гекзаметр, Гнедич, по собственному выражению, имел смелость отвязать от позорного столба стих Гомера и Виргилия, привязанный к нему Тредиаковским. Он уничтожил переведённые песни, стоившие ему шести лет упорного труда. Только в 1829 г. вышло полное издание «Илиады» размером подлинника. Перевод был горячо приветствуем нашими лучшими писателями, в особенности Пушкиным. Впоследствии Белинский писал, что «постигнуть дух, божественную простоту и пластическую красоту древних греков было суждено на Руси пока только одному Гнедичу», и ставил его гекзаметры выше гекзаметров Жуковского.

Но другие отзывы были не столь благоприятны для Гнедича. Ордынский находил, что в переводе Гнедича потеряны нежность, игривость и простодушие, которые так свойственны Гомеру. Равным образом, по мнению Галахова, «Гнедич сообщил гомеровским песням какую-то торжественность, настроил их на риторический тон, чему особенно способствовало излишнее и не всегда разборчивое употребление славянских форм и оборотов». В самом деле, перевод Гнедича отмечен не только большими достоинствами, но и большими недостатками. Достоинства принадлежат самому Гнедичу: сила языка, благоговейное отношение к подлиннику, благодаря чему ни один гомеровский образ в переводе не потерян и не разукрашен (последнее часто встречается уЖуковского). Недостатки перевода объясняются эпохой, в какую жил переводчик. Члены «Беседы», защитники «старого слога», Шишков, Херасков, Сохацкий, Мерзляков ещё не были побеждены Карамзиным и его подражателями; славянские обороты ещё считались необходимым условием возвышенного стиля, столь естественного в литературе, чуть ли не на половину состоявшей из од и дифирамбов. А что возвышеннее Гомера и вообще древних писателей? Чувства, внушаемые классическими поэтами, приписывались им самим, как будто древние казались сами себе древними и отменно почтенными. Отсюда приподнятость тона, замечаемая в переводе Гнедича, и соответствующие этому тону славянские обороты. Нельзя назвать удачными эпитеты, вроде «празднобродных» псов, «коннодоспешных» мужей, «звуконогих» коней, «ясноглаголевых» смертных, «хитрошвенных» ремней. Равным образом странны выражения: «властным повинуяся», «мужи коснящие на битву», «о, Атрид, не неправдуй», «трояне, бодатели коней», «к бережи их», «в омраке чувств». Всё это, действительно, затрудняет чтение перевода Гнедича, в особенности если вспомнить, что «Илиада» большинством читается в юношеском возрасте. Но все эти недостатки искупаются искренностью и силой, веющими от стихов Гнедича.

Усиленные занятия ослабили и без того болезненный организм поэта. В 1825 г. он безуспешно ездил на кавказские минеральные воды. В 1831 г. врачи убедили его ехать в Москву на искусственные минеральные воды. 3 февраля 1833 г. Гнедич умер, и прах его погребён на новом кладбище Александро-Невского монастыря, рядом с Крыловым. Над могилой его воздвигнут памятник с надписью: «Гнедичу, обогатившему русскую словесность переводом Омира. Речи из уст его вещих сладчайшие мёда лилися» («Илиада», I, стр. 249).

Сочинения Гнедича и в особенности «Илиада» изданы много раз. Наиболее полное «Собрание» - СПб., 1884, под ред. Н. М. Минского. Литературу о Гнедиче см. у Венгерова «Источники Словаря русской письменности».