Биография

Может показаться, что жизнь, судьба и сама личность Юргиса Казимировича Балтрушайтиса состояли из одних противоречий. Литовец по происхождению, он писал на родном языке только в начале и конце пути, и в литературе остался как русский поэт-символист. В годы учёбы в Московском университете о нём уже шла слава как о полиглоте и гениальном лингвисте - Юргис был тогда студентом... естественного отделения физико-математического факультета. Жил всегда скудно и бедно, добывая на хлеб в поте лица (главным образом переводами Ибсена, Гамсуна, Стриндберга, Уайлда), а был женат на дочке одного из самых богатых российских купцов. (Миллионер И. Оловянишников не дал согласия на брак дочери с безвестным инородцем и лишил её наследства). Марии, преданной своей спутнице, посвятил поэт стихи и книги.

Он работал напряжённо и сосредоточенно, поэзия была единственным смыслом существования, но при жизни вышли лишь два сборника: «Земные ступени» (М., 1911) и «Горная тропа» (М., 1912). Объявления о них появлялись в «Весах» с начала 1900-х, но только через десять лет поэт смог сказать жене: «Моя книга готова. Нужно только её написать». Балтрушайтис, «коренной скорпионовец», вместе с С. Поляковым, Брюсовым, Бальмонтом создавший первое символистское издательство, напечатал свои книги тогда, когда уже стихали разговоры о «кризисе» и «конце» символизма.

Он был замкнут, молчалив, искал уединения: «сознанием своим я как-то совсем один», «я должен быть одиноким во что бы то ни стало». И постоянно находился в центре самых шумных кружков, суетной и суетливой литературной, издательской, театральной жизни. В комнате у него висела икона «благого молчания», к образу тишины он постоянно возвращался в стихах и письмах: «Молчание не есть пустая трата времени. Молчание - внутренний труд, время формирования мысли». Оно было услышано среди крика, шума, «сумятицы эпохи».

Всю жизнь его преследовали недовольство собой и неуверенность в собственных силах, а окружающих он притягивал спокойствием, ощущением надёжности, его облик вызывал постоянные сравнения со скалой. («Вы считаете меня спокойным, а я весь и всегда мучительно горю».) Скромный, незаметный, старающийся держаться в тени человек, чью дружбу ценили и встреч с которым искали Вяч. Иванов, Станиславский, Комиссаржевская, Скрябин, А. Коонен.

Во времена богоискательства и богостроительства, «дионисийского» буйства и мистического сектантства («нет, нет, я им, мистикам, не верю») он вносил в русскую поэзию незнакомый ей до той поры мотив католической религиозности. Был «символистом по всему душевному складу» (Вяч. Иванов) и создал произведения, которые стоят в наследии русского символизма особняком. «Это - замкнутая лирика», - говорил автор.

Балтрушайтис всегда избегал политики, государственной службы, официальных отношений - и впоследствии долгие годы занимал тяготивший его высокий пост министра и посланника Литвы в Советской России.

Он был несчастлив, мучительно ощущал трагическую природу бытия - и благодарил жизнь за неизбывное счастье, за то, что в ней «всегда было, есть и будет слишком много радости».

Но, наверное, самый большой парадокс заключается в том, что при всех этих противоречиях Юргис Балтрушайтис остаётся одной из самых цельных фигур в русской литературе начала XX в. - как поэт и человек: «Я так не люблю дробления души и воли».

На его могиле на кладбище Монруж близ Парижа указана дата смерти: 3.1.1944. Недавно в иностранных газетах промелькнуло сообщение о том, что русский поэт-символист Юргис Балтрушайтис, чья смерть в 1944 г. была мистификацией, принял другое имя и скончался глубоким старцем в одном из католических монастырей Франции. Даже если это и легенда, возникла она не случайно вокруг имени Балтрушайтиса.

[Русская поэзия серебряного века. 1890-1917. Антология. Ред. М.Гаспаров, И.Корецкая и др. Москва: Наука, 1993]

БАЛТРУШАЙТИС Юргис Казимирович [1873–] - поэт. Родился в местности Поантвардзе, бывшей Ковенской губернии, в литовской крестьянской семье. Самоучкой выучился грамоте. Начальное образование получил под руководством местного ксендза. С 15 лет жил самостоятельным трудом: зимой давал уроки, летом пастушил. Окончил Ковенскую гимназию и естественное отделение Московского университета. Одновременно слушал лекции по филологии, изучал иностранные языки и литературы. Много путешествовал по Европе и Америке. В годы революции был председателем Всероссийского союза писателей. С 1921 занимает пост полномочного представителя Литовской республики в СССР. В 1926 участвует в подписании советско-литовского договора. Еще в гимназии начал писать стихи на литовском и русском языках. В печати выступил в 1899, примкнув к школе символистов. Основал вместе с С. А. Поляковым издательство «Скорпион», в изданиях которого принимал ближайшее участие («Северные цветы», «Весы».) В «Скорпионе» же вышли две книги русских стихов Балтрушайтиса, которые и утверждают его главное значение как поэта. В автобиографии Балтрушайтис пишет: «Что касается моих общественно-политических взглядов, то уже само мое происхождение из среды малых мира сего могло воспитать во мне только одно чувство и одно убеждение, что глубочайшим долгом человека является пожизненная борьба за общую жизнь, одинаково справедливую, одинаково полную для всех...». Однако в поэзии Балтрушайтиса это ничем не отразилось. В своих стихах, совершенно чуждых общественных мотивов, Балтрушайтис является типичным представителем философской лирики, следующей традиции Баратынского и Тютчева, причем влияние на него последнего особенно значительно и очевидно. «Великое сиротство» человека в природе, его одиночество, обособленность от всего остального мира, жизнь как непрестанное «стояние над бездной», стремление раскрыть «запретные тайны бытия» - таковы наиболее типичные темы «элегий» и «раздумий» Балтрушайтиса. Изредка прорываются в стихах Балтрушайтиса мятежные голоса («на нашей мачте - знамя мятежа», «раб мятежный, вновь я брошу вызов бытию»), порой звучат в них столь свойственные его товарищам по школе, символистам, настроения «невыразимой тоски», «taedium vitae», безнадежности, усталости, жажды «небытия»; однако для его поэзии гораздо характернее широкое приятие жизни, «поклонение земле», «жаркие хвалы» «святыне бытия». Эта последняя черта, равно как полное отсутствие в его стихах урбанистических мотивов и «эротики» ставит Балтрушайтиса особняком среди остальных символистов. Принадлежность Балтрушайтиса к «малым мира», устроение им своей жизни в результате упорного личного труда способствовали суровой мужественности его взглядов на жизнь как на «долг суровый», «беззаветно-упорный» труд, как на неуклонное восхождение по «земным ступеням», крутой «горной тропе». Человек, «досоздающий», «достраивающий» мир - такова основная нота его поэзии. С упорством Балтрушайтис призывает высекать лучи из «серого камня», «рвать гранит», «равнять холмы». Характерно пристрастие Балтрушайтиса к образам, заимствованным из сельской трудовой действительности - сеятель, жница, серп, колос, зерно. Однако у оторвавшегося от земли, от деревенской жизни поэта образы эти теряют свое прямое, конкретное значение, приобретают, как и вся его поэзия, отвлеченный, символический характер.

Форма стихов Балтрушайтиса находится в полном соответствии с общим строем его поэзии. Балтрушайтис создал особый лирический жанр, представляющий собой своеобразное соединение гимна и элегии. Язык Балтрушайтиса отличается торжественностью и простотой, словарь - однообразием, настойчивой повторностью. Из всех символистов он наиболее чужд новаторства, следуя в метрике, строфике, рифмах узаконенным «классическим» образцам. Кроме оригинальных стихов Балтрушайтису принадлежит ряд переводов в стихах и прозе из английских, итальянских и скандинавских авторов (Ибсен, Гамсун, д’Аннунцио и др.). В 1918 им написано весьма сочувственное предисловие к сборнику стихов пролетарского поэта Ив. Филиппченко «Эра славы». Стихи Балтрушайтиса переведены на итальянский и болгарский языки.

Библиография: I. Земные ступени, элегии, песни, поэмы, М., 1911; Горная тропа, 2-я книга стихов, М., 1912; Автобиография в «Русской литературе XX в.» под ред. Венгерова, кн. 6, М., 1914–1917; На итальянском яз.: La scala terrestre, Firenze, 1912.

II. Брюсов В., Далекие и близкие, М., 1912; Розанов С. С., Ю. Балтрушайтис, М., 1913; Иванов Вяч., Ю. Балтрушайтис как лирический поэт, «Русская литература XX в.», кн. 6, М., 1914–1917; Айхенвальд Ю., Слова о словах, П., 1917.

Д. Благой

Литературная энциклопедия: В 11 т. - [М.], 1929-1939.